Творчество Писак: опус 2-й (начат 6 марта
2000 г.)
Теремок
* (Бобер Василий
начинает) Фьюить!… Бобер поднял голову и увидел пролетающего над ним
Дятла. Дятел летел в сторону Теремка, смотря себе под ноги, макушкой
вперед, что заставило Бобра забеспокоится об их общем жилище. К счастью,
сосна, стоявшая перед домом, приняла удар на себя. Дятел рухнул, привычно
проворчал "Опять полет прервали!", и направился к Теремку уже пешком.
Подойдя, он постучал в дверь. В двери образовался глазок. Мышка,
смотревшая в этот момент телесериал, нехотя поднялась, чтобы открыть
дверь. Однако она опасалась подойти к ней, ибо Дятел мог постучать еще раз
и порвать ее новую футболку. Но ведь и заставлять Дятла ждать нельзя -
второй глазок в двери совсем не нужен. Тогда Мышка набрала побольше
воздуха и громко пропищала:
* (Продолжает Лика) "Иду, иду, не
долбись носатый. Всю "Санта-Барбару" из-за тебя пропустила". Дятел,
смущенно понурил клюв, виновато вынул из-под крыла туесок со свежими
дождевыми червячками. "Да вот к обеду торопился, начинку для обещанных
тобой пирожков, принес" - радостно сообщил он. Мышка сердито насупила
бровки: "Да Бобер эту гадость не в жисть в рот не возьмет". Дятел
расстроившись, подумал:"Ну вот, опять не угодил, порыв души не поняли..."
* (Бобер Василий продолжает) В это время дверь ванной комнаты
открылась и оттуда вышел, запахивая халат, ненавидящий зайцев Волк. Его
морда была все еще помята спросоня. Взлохмаченная шерсть, глаза-щелки и
нетвердая походка намекали на бурно проведенную ночь. Мышка, при виде
волка, брезгливо поморщилась - жить с ним под одной крышей ей было мерзко.
Волк все время мешал ей смотреть сериалы, переключая их на ненавистный
футбол, а по утрам громко сморкался в ванной. Однако Волк был депутатом, и
даже собирался выставляться в губернаторы. Так что выселить его из Теремка
под предлогом огромной личной неприязни Мышки было сложно.
* (Лика
продолжает) И тут Мышку осенило, как напакостить ненавистному Волку.
Она выхватила у дятла туесок с червями и быстренько шмыгнула в кухню.
Тесто уже подошло. Коварная Мышка слепила большой пирог с сомнительной
начинкой и сунула его в печь. Пока Волк обсыхал после душа, Мышь сварила
кофе, достала подрумянившийся пирог из печи и уложив все аппетитно на
подносе, c мило-ехидной улыбочкой поднесла будущему губернатору. Волк
принял подношение, как должное. Он с жадностью откусил огромный кусок
пирога... Такого результата не ожидала даже Мышка!
* (Бобер
Василий продолжает) Изо рта Волка вдруг, дымясь и извиваясь, выскочил
довольно крупный Червячок и, грязно ругаясь, колесом пошел по столу. Волк
выпятил глаза, качнулся на стуле и схватил себя обеими лапами за горло.
Неволчьими усилиями, но ему все же удалось сдержать тошноту. Мышка
побледнела и бросилась в свою нору: она надеялась втихую наслаждаться
своей местью, но ее замысел раскрылся. А пичканье червями депутата - это
уже политическая акция. И что самое отвратительное, свидетелями этой
циничной акции были не только Дятел, но и только что вошедший в гостинную
комендант Теремка Барсук, обходивший его с утренним дозором. Можно было
бы, конечно, в свидетели зачислить и полуодетую и сонную Ехидну,
выскочившую на рев Волка из его спальни, но Мышка знала, что Волк
постарается скрыть эту свидетельницу. А, может, и вообще убрать....
* (Лика продолжает, если получится) Барсук тоже недолюбливал
Волка за то, что тот, кичась своим положение отбил у него красавицу
Ехидну. Зарплата коменданта не позволяла Барсуку жить на широкую ногу и
баловать любимую, а Волк еще всячески унижал его в присутствии нежной дамы
своими капризами. "Ну что ты рычишь, Cерый, и в капусте бывают
червяки" - урезонивал он Волка, пытаясь выгородить Мышку. Дятел, не желая
чтоб узнали, кто принес эту гадость в дом, тоже встал на защиту
несчастной. Одна Ехидна, не понимая своего положения, подливала масла
в огонь."Коммунальщики завистливые"- визжала она - "перед самыми выборами
отравили!" Волк принял позу роденовского "Мыслителя", подумал и решил быть
великодушным, но обиду затаил.
* (Ганс продолжает) В этот
момент в открытую дверь зашел Бобер, который возвращался с ночной смены
строительства плотины и был пока не в курсе утреннего инцендента. "Устал
как гончая после охоты! Мышка, нет ли чего перекусить?" Эта фраза вызвала
новый приступ тошноты у Волка и он поспешно ретировался в туалетную
комнату. "А что это вы все на меня так уставились? Как будто пошлость
какую сказал!" - Бобер был удивлен. Мышка, ничего не говоря умчалась на
кухню готовить нормальный завтрак, а Ехидна съехидничала: "Тебе бы только
есть да по стройкам с Выдрой шлятся! Сделал бы что-нибудь для родного
дома!" Бобер уныло поплелся на улицу. Вскоре оттуда донесся стук топора и
звон пилы...
* (Бобер Василий продолжает) На звук топора из
норы высунулась Выдра: "Что, опять? Я сейчас - только кефир допью!" Через
несколько секунд Выдра вылезла из норы: - Ну, что, идем на стройку?
- Да нет, Ехидне не нравится, что мы на стройку ходим. Она велела тебя
домой, то есть в Теремок водить. - Да там же Опоссум! и Шакал! и
Ондатра! зачем мне все эти сцены ревности?! - Да мы только разок и
сходим, чтоб только Ехидна заткнулась. - Да зачем ей это нужно-то?
- А я почем знаю? За стройку, наверное, опасается. Пойдем, а? -
Ну, ладно, пошли. Только, если придет Опоссум, делай вид, будто мы
незнакомы.
* (Ганс продолжает)
Но, как выяснилось, законы
подлости работают даже в сказках. Не успели они зайти в Теремок, как из
кладовки пулей вылетел Опоссум. - Выдра, где шлялась? Почему у тебя
медвежья шерсть на плече? Почему от тебя пахнет одеколоном Зайца? Какого
черта я должен волноваться всю ночь и искать тебя по больницам,
реанимациям и моргам??? (Тут он перевел взгляд на Бобра и глаза его широко
расползлись в стороны и вверх) А ЭТО ЕЩЕ ЧТО ЗА ХМЫРЁНЫШ? - Я не
Хмыреныш, я Бобер, твой сосед по Теремку! - Сам вижу, что не утка!
Почему вы пришли вместе? Вы что, знакомы? - Нет... Случайно
встретились, - сказал Бобер, - я даже не знал, что она - Выдра...
Разъяренный Опоссум повернулся к Выдре... - Ты марш в комнату, а с
тобой, - он резко оглянулся на Бобра, - мы еще встретимся... Бобер
уныло поплелся в свою спальню, вспомнив фильм про трех мушкетеров, где
один из них говорил: "Мы еще встретимся, мы обязательно встретимся!"...
* (Анна Каренина предпринимает отчаянную попытку влиться в эту
сыгранную литературную команду)
Как только за Бобром закрылась
дверь спальни, гулкие теремковские корридоры раскатистым эхом разнесли
звук меткого удара хорошо тренированного кулака в чью-то неслучайно
выбранную челюсть. Жалобное дребезжание давно немытых оконных стекол
смешалось с кудрявыми спиральками растревоженной теремковской пыли и
задорно резвящимися в них кусочками штукатурки. Перед глазами
несчастного обладателя челюсти мутными штормовыми барашками, наслаиваясь
один на другого, проплывали кадры из сериала "Санта-Барбара". В барабанных
перепонках торжественными аккордами переливался орган и рыдала свирель.
Чьи-то узловатые мозолистые пальцы ловко извлекли из мутного облака
пыли тревожно затренькавший мобильный телефон. - ...так по нему и без
ваших братков могила плачет.. братская... За соседской стеной затихали
последние титры сериала "Санта-Барбара"...
* (Ганс продолжает)
Обитатели Теремка выскочили из своих комнат. - Что случилось? -
прокричала Мышка, - неужели Медведь опять упал во сне со второго яруса
кровати? - Нет, похоже на землетрясение, - пробормотал Дятел, - баллов
пять... - Ну ты и дятел! - возмутился Барсук, - это просто входная
дверь хлопнула... - Барсук, ты неправ... - сказала Выдра, - на дверь
это совсем непохоже. - А может это был выстрел? - догадался Заяц, -
неужели Волка застрелили? (Наконец-то, слава Богу! *это уже про себя*)
- Нищево ша мной не шлущилошь, - странно прошепелявил Волк, - в
щемноще об шкаф ударилщя. Щещас к штоматологу шхожу и вще буджет хорошо!
* (Бобер Василий продолжает) Обитатели Теремка не могли
догадаться, что слова эти депутат Волк произносил, глядя в дуло
охотничьего ружья, направленного на него отморозком Койотом. На голову
Койота был натянут капроновый розовый чулок, а из приклада ружья торчал
выбитый у Волка зуб. Впрочем маскировка Койота была неудачной - Волку был
хорошо знаком этот розовый чулок Ехидны. Койот зловеще молчал и пока не
выдвигал никаких требований, и Волк стоял, с тоской глядя на приклад ружья
и свой выбитый зуб...
* (Ганс продолжает)
Наконец Койот
решил, что психологический эффект произведен достаточно хорошо и можно
что-нибудь потребовать. Но поскольку мать-Природа не наделила его
достаточным количеством серого вещества, то он так и сказал. - Я
требую!!! - Што? - затравленно ответил Волк. - А тебе, Серый,
слово еще не давали!!! Выступать в Думе будешь! Так вот, Я ТРЕБУЮ!!! -
снова заорал Койот. И тихонько добавил, - требую что-нибудь! - Но как
же я тебе могу дать то, о щем не имею ни малейщего предштавления? - Волк
все еще шепелявил, поскольку к стоматологу Койот его не отпустил. - А
это не мои проблемы, Позорный! Я свои требования выдвинул, теперь пусть
твои товарищи по дому решают, как их выполнить!... Волк прокричал
через дверь о сложившейся обстановке. Звери задумались...
* (Бобер
Василий продолжает)
Мнения разделились, и довольно сильно. -
Да, хрен с ним, с этим Волком! - пискнула Мышка. - Пускай Койот
сначала чулок отдаст! - прошипела Ехидна. - Мы с террористами
переговоров не ведем, - лениво проворчал Медведь. - Мне бы ваши
заботы, - бубнил все еще обиженный Бобер. - Чего думать? Я сейчас с
разгону влечу в окно и ка-а-ак двину этому Койту лбом в пах! - предложил
Дятел. Это предложение устроило всех. Мышку - потому что она
надеялась, что Дятел как всегда промахнется и попадет в пах не Койоту, а
Волку. Ехидну - потому, что Дятел собирался бить в пах, а значит, чулок
останется цел. Медведя - потому что ему ничего не надо было делать. Бобра
- потому что ему было по фигу. И самого Дятла - потому что у него чесалась
голова.
* (Кроха продолжает)
На том и порешили. Поднабрал
Дятел соответствующую скорость и... В общем, голова у Койота долго болела.
"Не гонялся б ты, Койот за психологическим эффектом!"- резюмировала
невесть откуда взявшаяся Сова...
* (Бобер Василий продолжает)
Сова всю ночь сидела неподвижно и неслышно на шкафу в спальне
Волка, лишь изредка недовольно скашивая невидящие глаза в сторону Волка и
Ехидны, которые никак не давали ей уснуть. И вот, когда ей удалось наконец
под утро задремать, ввалился этот отморозок Койот, обвешанный вольими
зубами. Размахивая ружьем, он сбил сову со шкафа, даже не заметив того.
Сова лежала, затаившись, как выдающийся русский партизан Иван Сусанин,
пока Койот диктовал свои условия. Когда же пулей влетел Дятел и, сметя на
пути Койота, спикировал в пах Волку, как и надеялась Мышка, Сова деловито
поднялась и начала расхаживать над поверженным террористом, читая ему
нравоучения. Ей эта роль очень нравилась, и она ждала, когда остальные
обитатели Теремка поднимутся в комнату Волка и увидят ее в таком образе...
* ( Каренина продолжает )
А - она... Она - достанет из
своей потертой репортерской сумки старенький верный фотоаппарат "КЭНОН",
купленный еще в золотые годы студенчества на журфаке - и начнет щелкать,
щелкать, щелкать заветную черную кнопку спуска. И четвертая, последняя
пленка с фотографиями сенсационного материала о нападении террористов на
Волка - Депутата от " Партии Матерых " Тамбовского созыва, присоединившись
к трем другим, уже отснятым пленкам, ляжет завтра с утра на стол шефа
редакции лесной газеты-малотиражки с неаппетитным названием " Голос
глубинки ". Да еще и про Волковы сексуальные похождения компроматик
найдется - Cова покраснела, вспомнив, как Ехидна любила развлекаться,
привязывая Волка своими розовыми чулками к спинке кровати ... Вот - он
звездный час, о котором мечтает любой начинающий внештатный корреспондент
с амбициями, да еще и заброшенный после распределения в такую забытую
богом глухомань ! Оказаться в нужное время, в нужном месте - и, как любил
добавлять Завкафедрой Журналистики Профессор Скунс, - "с нужным
количеством пленки". Сова довольно сощурила близорукие глаза и, важно
нахохлившись, закончила - "да еще - и накануне выборов !".
*
(Бобер Василий: Анюта, молодец! А то я уж думал, что придется бросать
"Теремок" незаконченным с связи с отлучкой Ганса. Сейчас продолжу.)
И Сова закричала: "Звери, сюда!" И, набрав побольше воздуха,
выкрикнула только что придуманные ею громкие заголовки завтраших газетных
статей: "Преступник Койот обезврежен! Депутат Волк прищучен! Скромный
герой Дятел жив, но у него слегка затылок испачкан о пах Волка! " Но
лестнице застучали торопливые шаги зверей. Сова скорей полезла в сумку за
фотоаппаратом. До тех пор, пока комнату не заполнит толпа обитателй
Теремка, ей надо было еще сделать снимки головы контуженного Койота,
расплющенного паха Волка, ружья, с торчащим из приклада зубом Волка, и
второго красного чулка Ехидны, все еще привязанного к спинке кровати. 120
снимков Койота, ружья и чулка были сделаны с профессиональной скоростью за
несколько секунд. Оставалось снять только расплющенный пах Волка, и успеть
встать в позу победителя к приходу зверей, поставив фотоаппарат на
самоспуск. Сова бросилась стаскивать с корчащегося от боли Волка семейные
трусы, и тут открылась дверь...
*Ганс продолжает (не ждали? Вот он
я) Первой в комнату влетела Ехидна. И встала как вкопанная. Глаза ее
стали расширяться, рот открылся для истерического крика, лицо немного
окосело и фраза (я всегда знала что ты мне изменяешь!!!) уже почти слетела
с ее уст. Почти. Этому сильно помешал медведь, который бежал в комнату
вслед за ней. Не заметив ма-а-аленькую Ехидну огромный Косолап пнул ее
ногой и та кубарем покатилась по направлению к Сове. Но на пути лежал
голый Волк и, зацепившись за его...э-э-э... ...зацепившись за его нос
Ехидна резко растянулась рядом с будущим депутатом. - Что тут
происхо...? - начал было Медведь, но тоже полетел на пол. Скорее всего
тому виной была шкурка от банана, которую потеряла неделю назад приехавщая
в гости Обезьяна. Вбежала Мышка. - Ой, это сколько же мне тут все
убирать придется? Столько мусора! - Ты кого мусором назавала? - на
секунду очнулся от такой наглости Волк, - я тебя сейчас... Тут он поглядел
на Ехидну, на свои семейные трусы, болтавшиеся возле колен и снова потерял
сознание. Прибежал Бобер. - Ребята, от такого дикого сотрясения
наш Теремок может рухнуть в любой момент! По первому этажу уже трещины
пошли! Все кто мог ломанулись вниз. И только Сова, кружась по комнате
в неспешном полете, приговаривала: "Какие снимки, какие снимки!"...
*Снежка продолжает
Звери выбежали на улицу. Волка, Ехидну, Медведя и Дятла вынесли на
носилках. Бобер огородил теремок ярко-желтой лентой, которую он забрал у
мллиционера Лиса и попросил всех отойти подальше. У всех на глазах по
домику побежали трещины. Вот их все больше, они все шире... Кто-то из
зверей пустил слезу. "Что же делать? Как мы теперь без Теремка?" И вдруг,
когда трещины черной паутиной уже окутали весь дом и всем стало понятно,
что Теремок закончил свое бренное существование, Мышка вскрикнула: "Я
забыла, забыла!" и вбежала в полуразрушенный домик...
* (Бобер
Василий продолжает)
- И я тоже забыла! - закричала Ехидна и
побежала к Теремку, виляя бедрами и поправляя на ходу прическу. -
Да-а-а, есть у нее еще ягоды в ягодицах! - протянул Опоссум и бросился
вслед за Ехидной. - Ах, какой сюжет для репортажа! - взвигнула Сова, и
кинулась за ними. - Какой случай уничтожить компроматную пленку в
суматохе, да и с Совой посчитаться заодно, - тихо прошипел Волк и, держась
за расплющенный пах, на задних лапах засеменил к с треском проседающему
Теремку.
*Ганс заканчивает
Когда только все звери вбежали
в Теремок, они уже не могли видеть, что творилось снаружи. Они не видели,
что крыша у домика все сильнее сьезжает на бок, что стойки, так усердно
отесанные Бобром, скрипят и прогибаются, что трещины в стенах становятся
все шире и шире. Никто и догадаться не мог, что от Теремка через несколько
минут останется избушка на сломаных курьих ножках... А между тем, все шло
именно к этому... И через мгновение клубы пыли скрыли братскую могилу...
"Ну и бред же мне приснился," - подумал Бобер и отряхнулся, вставая...
"Пить меньше надо по ночам!" - снова подумал он. "Ладно, пора и до дому
топать!" - Бобру нравилось думать. Иногда. И в этот момент... Фьюить!…
Бобер поднял голову и увидел пролетающего над ним Дятла. Дятел летел в
сторону Теремка, смотря себе под ноги, макушкой вперед, что заставило
Бобра забеспокоится об их общем жилище...
